Нилу

«Если ты не видел, как танцует Нилу, считай, ты не был в Сумеру».
Это мнение разделяют многие жители Сумеру. Любой желающий может насладиться танцем Нилу и на несколько минут забыться, оказавшись в плену её чар. Посмотреть, как танцует Нилу, приходят люди всех профессий и сословий: её грациозные движения способны увлечь как прославленного учёного, так и наёмника, который каждый день ходит по лезвию ножа. Стоит Нилу подняться на сцену, и к подмосткам стекается публика со всего Большого базара. Правда, в Сумеру большим почётом пользуются знания и мудрость, поэтому искусство, которое служит для выражения чувств, считается здесь низким занятием. Но если мудрость – смысл, дарованный Сумеру Архонтом, то искусство – тот смысл, к которому стремятся здесь сами люди.

Большинство танцоров и танцовщиц происходят из семей, так или иначе связанных с искусством, но родители Нилу были самыми обычными жителями Сумеру. Их семья мало чем отличалась от любой другой семьи из Нижнего города. Знаний, полученных из Акаши, хватало, чтобы вести обычную тихую жизнь. Если и было в их семье что-то особенное, так это беззаветная любовь родителей Нилу к своей единственной дочери. В Сумеру царит культ знаний, но родители никогда не сравнивали Нилу с другими детьми, не заставляли её учиться лучше всех, чтобы попасть в Академию. Они хотели одного: чтобы Нилу росла счастливым ребёнком и не знала тревог и забот. Нилу с детства была окружена любовью и уважением, поэтому у неё очень чистое, доброе и заботливое сердце. Даже когда у родителей случаются ссоры, благодаря тёплому участию Нилу в семье снова воцаряется любовь и понимание.

Каждый пятачок земли на Большом базаре измерен шагами Нилу. Каждый человек на Большом базаре навсегда остаётся у Нилу в сердце. Нилу расскажет вам о каждом торговце Большого базара так, будто это член её семьи. Вот Джут – он просыпается рано утром, чтобы приготовить тахчин. Если хочешь, чтобы тебе достался самый ароматный и вкусный кусочек, главное – не проспать. Афшин – прирождённый рассказчик. Наслушавшись его историй, люди не могут удержаться и непременно покупают какой-нибудь товар в его лавке. А вот Ху Шан – торговец игрушками, у него золотые руки. Игрушки Ху Шана – настоящие произведения искусства, дети их просто обожают.
Конечно же, и торговцы с Большого базара давно считают эту рыжеволосую девушку членом своей семьи. Когда Нилу отправляется за покупками, домой она уносит куда больше свёртков и пакетов, чем было в её списке, потому что ни один торговец не даёт ей уйти без подарка. И она тоже окружает всех своих друзей любовью и заботой. Если Ху Шан заспорил о чём-то с Фархадом, стоит Нилу вмешаться, и между ними снова воцаряется мир. Когда вьючный як Афшина пытается стащить чей-нибудь товар, Нилу смело выступает вперёд и извиняется за своего друга. Если спросить у Нилу, откуда в ней столько доброты и заботы, она улыбнётся и скажет:
«В семье все должны друг другу помогать, хи-хи!»
Нилу считает, что у неё две семьи: первая – её родители, а вторая – все обитатели Большого базара.

Нилу ясно помнит день, когда встретила свою наставницу: был праздник Сабзеруз, а ей тогда едва исполнилось восемь лет. В том году Рыцарь Цветов подарил ей очень много сладостей кафбих, и Нилу, прижимая их к груди, подошла к Театру Зубаира. Ни один праздник Сабзеруз не обходится без танцевальных представлений, но раньше танцы и песни исполняли приглашённые труппы, и для них специально сооружали временные подмостки. А в тот год на Большом базаре наконец появился настоящий театр, и возбуждённая толпа со всех сторон окружила новую сцену. Маленькая Нилу с трудом протиснулась поближе к сцене и впервые увидела, как танцует её наставница. Сцена не была украшена цветами, но Нилу казалось, что под ногами наставницы распускаются тысячи цветов. Она сама не заметила, как выронила сладости, и они покатились по земле. Нилу не удержалась и стала повторять за наставницей её движения. Танец закончился, и только тут Нилу опомнилась. Она принялась извиняться перед зрителями, которым пришлось расступиться, чтобы она могла потанцевать. И тут наставница сошла со сцены и помогла Нилу собрать с земли сладости кафбих. Потом она протянула Нилу руку в изящном жесте и сказала:
«Хочешь, будем танцевать вместе?»

Нилу всю жизнь провела в Сумеру – городе, который называют столицей мудрости, но таланта к наукам никогда не выказывала. При этом она всегда знает, как справиться с сильными чувствами, которые временами обуревают её знакомых.
«Наверное, это и есть та милость, которой меня удостоила малая властительница Кусанали».
С тех пор как Нилу стала учиться танцам у своей наставницы, она познала силу языка тела. Объединив свой талант и знание языка тела, она придумала целую систему танцевальной терапии. Например, когда господин Зубаир злится, все работники театра приходят в ужас и ведут себя тише воды… И только Нилу, ласково улыбаясь, чертит рукой в воздухе какие-то причудливые рисунки.
«Представь, что ты в тропическом лесу, где только что прошёл дождь. Мы идём с тобой по тропе, идём и идём, здороваемся с птицами и животными, машем им рукой, а все тревоги остаются позади…»
Наверное, кому-то такой способ может показаться смешным и наивным, но все в театре видели, что тихие слова Нилу потушили бушующий гнев Зубаира. А что самое невероятное, Афшин утверждает, будто танцевальная терапия Нилу в последнее время стала действовать даже на двух его вьючных яков, которые отличаются крайне строптивым нравом…

Что в обычной жизни, что на сцене Нилу остаётся очень наивной… Она принимает близко к сердцу чужие заботы и больше всего на свете любит делать людей счастливее. Но когда ей самой приходится столкнуться с «трудностями», она может целый день ломать голову, не зная, что предпринять. Тахчин такой вкусный, но и пита тоже – пальчики оближешь, а у прохожего в руках была такая аппетитная картофельная лодочка… Что же мне выбрать на ужин? Говорят, за пределами Сумеру столько прекрасных мест… Белоснежный Драконий хребет, ветряные мельницы, похожие на огромных великанов. Может, мне тоже стоит отправиться в путешествие и своими глазами увидеть эти чудеса? Какой бы выбор перед ней ни стоял, Нилу найдёт доводы в пользу любого варианта. Эти доводы в её голове подобны лесным лягушкам, что сидят друг напротив друга посреди чащи, раздувая животы, и ни одна не может перекричать другую. Хорошо, если в это время рядом окажется человек, способный принять решение, и уверенно скажет:
«Давай возьмём и питу, и тахчин, каждый съест половину, а потом поменяемся».
«Тебе эти места незнакомы, но они совсем не опасны, я там уже бывал».
Тогда Нилу, словно прозрев, вскинет руки в благодарственном жесте, таком изящном, будто она танцует, и долго будет радоваться тому, как хорошо разрешилось её затруднение.

В Театре Зубаира есть давнее правило – пока стоишь на сцене, нельзя принимать подарков от публики. Но непременно найдётся какой-нибудь растроганный зритель, который бросит свой подарок к ногам Нилу. На другой день у своей двери он обязательно найдёт ответный подарок с запиской:
«Спасибо за Ваше внимание. Если Вам нравятся выступления Нилу, прошу, больше не нужно подарков, лучше напишите письмо в Театр Зубаира».
Сумеречные птицы приносят письма в театр, и они одно за другим падают в почтовый ящик, словно хлопья снега в метель. В свободное время, когда нет выступлений и репетиций, Нилу внимательно читает все письма, избранные места цитирует остальным работникам театра, а потом аккуратно складывает письма в шкатулку. Каждое слово из этих писем, каждую похвалу она с благодарностью хранит в своём сердце. По мере совершенствования танцевального мастерства Нилу в театр прибывает всё больше публики из далёких краёв. Письма копятся, с каждым месяцем их становится всё больше, и если собрать их все вместе, получится несколько увесистых томов. Когда кто-то в шутку говорит, что Нилу – сокровище Театра Зубаира, она мило улыбается и качает головой.
«Наше настоящее сокровище – любовь публики, и мы храним его в самом секретном сундуке».

Наставница не раз говорила с Нилу о значении танца, рассказывала, что танец – плод жизни людей, целиком принадлежащий земному миру.
«Передавай в танце свои чувства, а публика будет дарить тебе улыбки в ответ».
Нилу понимала, что ей далеко до учёных из Академии, что она не сильна в размышлениях о том, какие «смыслы» стоят за тем или иным явлением. Но под влиянием своей наставницы она верила, что ежедневная практика однажды поможет ей постичь смысл танца. Впервые поднявшись на сцену, Нилу с каждой секундой всё больше отдавалась танцу и в конце концов растворилась в нём без остатка. Она думала о ветре, о луне, о нежном дыхании цветущих роз, о мягком касании пера сумеречной птицы, она думала обо всём прекрасном на земле. И ей захотелось воплотить свои мысли в движениях, чтобы красота, наполнившая её сердце, стала видна каждому человеку в зрительном зале. Капли воды на сцене постепенно сливались в озеро, а Нилу порхала по его глади подобно кристальной бабочке, и при каждом её движении по воде пробегала лёгкая рябь. Её отражение в воде напоминало водяную лилию, которая то прячет свои лепестки, то раскрывает их навстречу солнцу. И зрители дружно ахали, дивясь её бесподобному мастерству. Когда занавес опустился, обессиленная Нилу, тяжело дыша, упала на скамью за сценой. Гидро Глаз Бога у неё на поясе был подобен пронизанной светом капле росы на лепестке лотоса. Нилу подумала, что отыскала смысл танца… Быть красотой и доносить до публики красоту и ценность искусства.